Морские свинки-портал любителей морских свинокПравила форума   Морские свинки-портал любителей морских свинокНаш сайт   ФотогалереяФотогалерея  FAQFAQ   ПоискПоиск   ПользователиПользователи   ГруппыГруппы   РегистрацияРегистрация 
Морские свинки-портал любителей морских свинок LiveJournal (ЖЖ)   Морские свинки-портал любителей морских свинок LiveInternet  Морские свинки-портал любителей морских свинок Mail.Ru   Морские свинки-портал любителей морских свинок В контакте Морские свинки-портал любителей морских свинок Одноклассники.ru Морские свинки-портал любителей морских свинок Facebook
 Морские свинки-портал любителей морских свинокЛинеечки medals.phpНаграды ПрофильПрофиль   Войти и проверить личные сообщенияВойти и проверить личные сообщения   ВходВход 

 


Список Форум любителей морских свинок На страницу 1, 2, 3 ... 72, 73, 74  След.
Сообщения, за которые поблагодарили пользователя Тигра: 996 (всего благодарностей: 1107) Посмотреть профиль
Автор Сообщение
Тигра

Сообщение:
Добавлено: Ср Дек 13, 2023 7:52 pm  

Суперкалендарь и суперсвинство!



Поблагодарили(1): Вишенка
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Тигра

Сообщение:
Добавлено: Пн Сен 11, 2023 8:09 pm  

А я, как всегда, не опозданец, а праздникопродленец)))
С юбилеем красавицу Фанюшеньку! Толстой попы, шустрого характера, долго радовать всех нас своей несравненностью!




Поблагодарили(1): yanikk
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Тигра

Сообщение:
Добавлено: Чт Окт 13, 2022 11:33 pm  

И я ещё поздравлю вдогонку, один день - не опоздание))) Олечка, всего тебе самого лучшего в жизни, а главное - всегда высыпаться всласть!



Поблагодарили(1): Яло
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Тигра

Сообщение:
Добавлено: Чт Окт 13, 2022 11:36 pm  

Аня, я снова праздникопродленец! С днём рождения! Самого лучшего тебе в жизни - всегда и во всём! Добра семейству твоему и процветания "Аляске"!



Поблагодарили(1): Anik
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Тигра

Сообщение:
Добавлено: Пт Окт 07, 2022 11:09 pm  

Да, Оль, мы тут подобрались душевной командой)) Одна одним поделится, другая - другим, вот и получается с миру по нитке. Дай Бог, чтобы всё выправилось, только не ожидай, что за два дня всё наладится. Оно такое, наше природное-натуральное - медленно, но верно. Ещё я бы посоветовала плёнку "Полимедэл". И для себя, и для свиноты. Не пожалеешь, это я стопудово гарантирую.



Поблагодарили(1): Макуша
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Тигра

Сообщение:
Добавлено: Вт Окт 04, 2022 7:05 pm  

Олечка, чем попусту тревожиться и искать врачей, которые что-то понимают, сдавать кучу бесполезных анализов и т. п. (да ещё вот-вот распута грянет, вот тебе веселуха будет с поездками) - просто мажь Рициниолом, какой есть - тем и мажь. Сколько раз в день поймаешь - столько раз можешь и помазать)) Фабик если и в рот потянет лапку - не отравится, а для рота что-то полезное налижет. Laughing Не волноваться! Прорвёмся!



Поблагодарили(1): Макуша
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Тигра

Сообщение:
Добавлено: Ср Июн 29, 2022 6:54 pm  

Я тоже балда, девочки))) Поздно додумалась зайти на канал к Олегу, а ведь подписана, старая калоша. Знаете, что больше всего торкнуло, аж до рёва?.. Ходит Олег по разорённой разбитой квартире - и переживает за то, что повымерзла травка, которую для поросят растил.. Нет, у этой семьи всё будет хорошо! Руки у Олега откуда надо растут, всё починит, поправит, семья у него дружная, держатся вместе - всё наладится! Олег, будет возможность - обозначайтесь хоть парой строчек. Мы с вами!!!



Поблагодарили(1): Oleg78
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Тигра

Сообщение:
Добавлено: Вс Авг 07, 2022 9:01 pm  

yanikk писал(а):
Алена, конечео, переживает, что Ляля здесь получилась намного удачнее, чем она сама, но уж как есть. Претензий от Фани, кстати, не поступало Razz .

Главное, чтобы претензий не было от Фани, остальное - решаемые вопросы)))
Лялечку - с двухлетием! Лействительно, знатная выкохалась дама!




Поблагодарили(1): yanikk
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Тигра

Сообщение:
Добавлено: Пт Июл 29, 2022 10:23 am  

Ну ваще! Медвежонков с годовасием!! Пусть всё у них будет на радость - и им самим, и тебе, Инга! А шашнычки ты им такие няшные зарядила, что поди вместе со шпажками сжевали)))



Поблагодарили(1): Вишенка
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Тигра

Сообщение:
Добавлено: Ср Июн 29, 2022 7:03 pm  

Ну чего это "побежали- побежали"?! А цветочке Лизоньке понюхать на обочинке? А травки поискать? Но хозяйке, понимаешь, только "вперёд")))
Ох, Оля, красота какая у тебя растёт!!!! Я прямо зависла - носом в монитор. Какие цветы - восторг просто
Всё прекрасно! Но вот как ты Лялю будешь после дачи собирать и строить - я даже не представляю))) Отдыхайте, всё потом! А сейчас - Летооооо)))




Поблагодарили(1): yanikk
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Тигра

Сообщение:
Добавлено: Пн Фев 07, 2022 8:14 pm  

Глава 9.
ПЛОХОЙ МУСЛИМ

Хорошо, что телевизор я не смотрю – иначе точно бы рехнулась от обилия «достовернейшей» информации на предмет инопланетного происхождения людей и их богов. И без трясущихся в шизоидных припадках уфологов разных мастей-окрасов понятно, что землю-матушку топчут существа с разных планет. «Запад есть Запад, Восток есть Восток – и им не сойтись никогда» - прав, чертовски прав товарищ Киплинг. Никакие формальные братания, вкупе с неформальными, сойтись инопланетянам не помогут. Мы можем шагать параллельно, и даже в ногу – но понимания меж нами не будет. Или – будет, но очень не скоро. И только в том случае, когда захотим друг друга слушать и научимся слышать.

Такие банальные мысли тупенько шевелятся под черепушкой все три часа езды до аэропорта. Мне впервые захотелось, так остро, оказаться дома, среди привычных и понятных «примороженных» моих северян. Почему? Да потому, что евреи виноваты, как всегда! Всё из-за них, верь-не верь, но…

Милейшее семейство, Габи и её родители, Алла и Борис, стали нашими добрыми знакомцами совершенно случайно. Мы буквально носы к носам столкнулись на береговой кромке, занятые поиском камушков, в тайной надежде обрести чудотворного «куриного бога». Бывшие «наши», украинские евреи-репатрианты, харьковские врачи встретились и поженились уже в Израиле, но Габи свободно говорит на иврите, украинском и русском (до кучи, конечно, английский, обязательный, а ещё девочка учит китайский). Невероятно тёплые и интересные люди, не придавленные национальными и прочими иными комплексами. У них небольшой, но стабильный семейный бизнес – кабинет иглорефлексотерапии и различных видов массажа. Семейство, даже на отдыхе, приумножает копилку знаний и навыков. Тринадцатилетняя Габи на равных участвует в обсуждении профессиональных вопросов и сто очков форы даёт по методикам китайской терапии. Разумеется, речь заходит о спа-салоне, который я, совершенно искренне, рекомендую посетить.

Обрадованные возможностью представить Зизо троих клиентов разом, машем рукой, подзывая нашего спа-менеджера, фланирующего в некотором отдалении. И всё нормально, и всё по-доброму, и всё искренне-улыбчиво до искреннего же «откуда вы приехали?»

Живая физиономия моего названного хоснея* каменеет от ответа – «Мы приехали из Израиля». Пока Махмудушка выписывает полагающиеся квитанции, я пытаюсь сообразить, что произошло. Обычно равнодушный к подобным обстоятельствам, Влад на сей раз тоже изумлён резкой переменой в облике и поведении парня. Умом я, конечно, понимаю, что не стоит раскапывать возникшую непонятку, но когда ж я его, ума-то, слушалась? При первом же удобном моменте налетаю на Зизо с кучей вопросов, ответ на которые поражает дебильным постоянством - «они Израиль».

- И что?
- Мы не любим Израиль.
- Кто это – «мы»?
- Эджипт.
- Но ты же не весь Египет, ты только Махмуд, один из многих. Ты-то, конкретно, что имеешь против Израиля?
- Они убили наших братьев, захватывали наш земля. И сейчас они убивают наших братьев, в Палестина которые наши братья.

Всё остальное – бесполезно. Ему невозможно ничего объяснить, ему невозможно ничего доказать. Тот факт, что ни один из его родственников, даже самый дальний, не пострадал в давнем военном конфликте, роли не играет. Как игнорируется и другой факт – тысячи египтян имеют работу в туристическом бизнесе лишь потому, что туриндустрию на Синае основали оккупанты-израильтяне. Ничего не имеет значения, кроме одного: Израиль-враг.

- Махмуд, ты же слушаешь еврейскую музыку, у тебя есть еврейские приятели, с которыми в колледже учился!
- Я не сказал, что не люблю ифро, я сказал – мы не любим Израиль. Ифро из Украина – хорошо, из Россия, из Польской, Джермани – хорошо. Ифро Израиль – плохие.
- Они плохие только потому, что живут в Израиле?
- ДА!!! – предельно убеждённо.
- И ты мог бы убить эту девочку, Габи, только потому, что она живёт в Беер-Шева?!
- Да, мог бы. – Пустые стеклянные глаза, ровный твёрдый тон. Фанатизм. Это не лечится – это вколочено с заучиванием первых сур Корана. Это не подлежит переосмыслению и обдумыванию. Это – данность. Иной – просто не существует.

Влад пытается буквально утащить меня на пирс. Окунуться, охладиться – да что угодно, лишь бы прекратить этот бессмысленный допрос. Но уж если я упёрлась… точки над «Ё» должны быть расставлены, Carthaginem esse delendam**. И не иначе.

- Махмуд, а если врач скажет, что мой сын, или я, или Влад заболел так, что нигде не может жить, только в Израиле – и мы приедем из России в Тель-Авив – мы тоже станем твоими врагами и врагами Египта?
- Да. Тоже.
- Но сейчас ты говоришь, что я тебе сестра, и мой муж – твой брат.
- Да. Я вас люблю, тебя, Владо и Майкл люблю, очень.
- А если мы станем жить в Израиле – ты перестанешь нас любить?
- Нет. Я буду вас любить.
- А если тебе скажет кто-то старший, мулла, или твой отец, или президент – СТРЕЛЯЙ… ты будешь стрелять в нас?
- Да… Потом стрелять себя.
- Но сначала – нас попытаешься убить?
- Если вы Израиль – да…

Я уже не сдерживаюсь, воплю в голос:

- Да что ж ты такой баран, Махмуд?! Почему не думаешь сам, почему за тебя думают другие?!
- Я муслим, сестра. Не баран.
- Баран, ушибленный Кораном! Муслим тоже должен уметь думать, а ты не умеешь и не хочешь. Иди, работай. Я не хочу говорить с тобой, хосней – ты не хочешь меня слышать.


Вот и разрушила я хрупкий наш Карфаген. И совесть не мучает. Хотя… доведись столкнуться по разные стороны – я бы не смогла послать 9 граммов в грудь этого пацана, которого не научили думать, надрессировав ненавидеть. На моём жизненном календаре – осень. У него – самое начало лета. Есть ещё время – глядишь, и научится жить своим умом. Или – попытается, хотя бы…

Накануне Нового года в скайпе мужа выскакивает вопрос: «Я могу говорить с Айриш? Или она совсем не захочет слышать меня?» Говори, разрешает Влад. И я слышу уверенное и взрослое:

- Я хотел тебя слышать, Айриша. Я слышал. Я плохой муслим, но ты можешь знать – я не стреляю, если даже скажет мулла. И пусть ты живи Израиль – я не стреляю. Ты, Влад, Майкл – тоже кровь, как моя.

- Лучше вообще не стрелять, Махмуд. Никто никому не может заслонить Солнце, оно светит всем, правда?

- Немношка нет правда. На ваш город солнце светит лучше, чем на Синай и чем на Лондон.

- Кто тебе такое сказал? – дуэтом изумляемся мы с мужем.

- Я сам думал, - гордо заявляет плохой муслим. – Мой брат с жена и дети работает в Лондон. И там его жена штраф за хиджаб, и дочь школа штраф за платок. Ваш город – можно как хочешь, и хиджаб, и без платок – никто штраф не даст. И будет скоро мечеть.

- Ну ты даёшь, Махмуд! Откуда это знаешь?
- Я буду жениться с девушка из твой город! Она скоро приезжает, есть билет – будем вместе ехать к мой родители, папа разрешает свадьба!

…Благими намереньями мостятся дороги в никуда. Правильные братья-мусульмане не подозревают, что можно думать самостоятельно. МИД России рекомендует соотечественникам отменить поездки в Египет…

* хосней – младший брат /арабс./
** Карфаген должен быть разрушен /лат./




Поблагодарили(2): Anik, Домовенок Кузя
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Тигра

Сообщение:
Добавлено: Пн Фев 07, 2022 7:23 pm  

Глава 5.
ЛЮБОЙ КАПРИЗ ЗА ВАШИ ДЕНЬГИ, МАДАМ

После пяти приходит с пляжа Зизо – заканчивается его рабочий менеджерский день. Теоретически, он может быть свободен, а практически – помогает замотанным постом и тяжелой физической работой массажистам. Зизо пост не соблюдает, но не только не рад особому своему положению, а наоборот – удручён и подавлен. Куда взор ни кинь – грех один кругом. Женщины практически голые, алкоголь. Ну, и семичасовая маршировка под палючим синайским солнцем – хреново без воды. А как беседовать с туристами, если не за трубкой мира? В общем, если соблюдать пост – то не будет работы, соответственно, и заработка (Зизо на проценте). Если выбирать работу – тогда грешить, не соблюдая жёсткий канон Рамадана. Набегавшись за день, наскоро выпивает чашку чаю, позволяет еще перекур, составляя компанию мне – и наказывает себя работой, массируя здоровенных мужиков, с которыми к вечеру уже не справляются другие мальчишки. Ну, и Влада массирует лично, отказываясь каждый раз от чаевых. Мол, вы что, это я вам должен за рекламу, вы так помогаете с клиентами. Мы и правда, помогаем – то растолкуем, что Зизо хочет (но не может) пояснить, то посоветуем народу комплекс, который уже сами пробовали – ну, по мелочи так, в пляжном трёпе.

Чаевые доллары – вовсе не лишние. Зизо львиную часть заработка отправляет родителям, оставляя себе лишь на скромное питание, необходимый минимум одежды и сигареты. В простоте своей, которая хуже воровства порой, попеняла я мальчишке, что, мол, нафига ему скайпы с емэйлами, если он пишет одну фразу в полгода. Глаза в пол, скулы бурые:

- Ханум, извините… Тот мальчик, вы его помните? Иосиф, который как бармен еще работать на спа-салон? Он уехать на другой отель, тут быть проблема с хозяин этот отель, нет виноват Иосиф, но наш хозяин ему сказал уехать на другой отель, в Шарм…
- Да при чём тут Иосиф?!
- Ноутбук тут был только на Иосиф… Скоро приехать другой мальчик – тогда я буду написать и говорить на скайп.

Доходит до меня, как до утки – на восьмые сутки. Влад реагирует тоже, как в лужу:

- Зизо, хочешь с Мишей по скайпу поговорить? Мы сейчас с ним свяжемся.
- Да, я хочет говорить с Миша! – радуется парень.
- Ну, пока ханум с Ходой русским будут заниматься, пойдём с Черногорией связь налаживать.
- Пойдём куда? – настораживается Зизо.
- Да в номер, там у нас хорошо вай-фай работает, - простодушно предлагает Влад.
- Нам нельзя намбер, - тихо огорчается Зизо. – Импосибл. Если кто-то видеть, то скажет хозяин отель, и тогда Зизо – домой иди.
- Владо, да принеси ты планшетник сюда, тут и поговорите! – не выдерживаю я тоски, фонтанирующей из кротких телячьих очей этого большого ребёнка.

Следующие полчаса у мужиков проходят не просто плодотворно, а даже и весело. Чего не скажешь о дамах. Татьяна, вышедшая из массажного кабинета, озабоченно докладывает, что Хода пошла умываться и переодеваться – мокрая вся. Переодевается девочка что-то очень уж долго. Затушив окурки в роскошной морской раковине, мы с Татьяной нахально чешем в направлении дамской раздевалки, не реагируя на приглашение Саддама присесть на диванчик, угоститься чаёчком. Как раз «вовремя» – Инджи заканчивает заматывать Ходу в чёрный хиджаб, поясняя на вполне бойком английском, что, мол, Хода немножко притомилась и сама не может сделать платок «красиво», руки дрожат. Наполнение пульса настолько слабое, что я вообще с трудом его определяю. Зато тахикардия – бешеная. Давление – в жопе практически, судя по пульсу, выпот, тремор. И – обезвоживание. Охренительный коктейль. Выгребаю в холл, требую чай зелёный с четырьмя пакетиками сахару, замешиваю сироп и скрываюсь на женской территории, предупредив дёрнувшегося вослед Ислама – «я опять без хиджаба, мудир!» Таня заставляет девчонку выпить всю чашку, я в это время массирую точки на ладошках, пытаясь приостановить дикий сердечный галоп и хоть чуточку поднять давление. Общими усилиями приводим нашу красавицу в относительно божецкий вид. Едва оклемавшись, Хода начинает сокрушаться, что совсем времени не осталось на учёбу. Договариваемся, что завтра целый день отведём для русского. Хода будет по графику дежурить на пляже – это синекура, тест-массаж десятиминутный под тентом и на морском ветерочке. Мы подождём её у бассейна, вместе на пляж и пойдём. И вот на этой позитивной ноте расстаёмся, облобызавшись троекратно по русскому обычаю…

До завтрака я успеваю сбегать к морю, выполнить ежедневную программу водной гимнастики, распинать разоспавшегося супруга и принять душ. Потом блаженствуем у бассейна, ожидая спа-команду. Татьяна завтрашней ночью собирается двинуть на экскурсию в Иерусалим, в связи с чем возникает масса мелких докучных хлопот, потому массажное время передвигается на два часа пополудни. Влад, охладившись в бассейне, возится с Таниной видеокамерой – что-то там их не устраивает. Я прикуриваю одну сигарету от другой. Психую так отчётливо, что самой тошно. На лестнице показывается троица – Зизо, Мухаммад, Инджи. Ну, кажется, я дождалась…

- Зизо, фен Хода? – атакую понурого менеджера.
- Хода дома. Она будет завтра. Тебе будет массаж другая девочка. Хочешь – Инджи? Или Асмаа? Асмаа – очень хорошие руки, сильная, чем Хода.
- Почему Хода дома? – игнорирую я рекламу массажисток. Если египтянин не вышел на работу, это означает только одно – он не может держаться на ногах. Похоже, сейчас именно тот случай.
- Она немношко заболеет. И будет завтра. Если хочешь..
- Что у неё заболело? – прерываю я грубо.
- У неё немношко заболела… живот.
- Где именно? В каком месте болит, покажи, в каком месте.. тут? Тут? – Зизо упорно прячет глаза.
- Миссис Влад, извините, я не знаю… Это бывает… Хода будет завтра…

Так. «Миссис Влад». В глаза не смотрим. Врать не обучены. Долбаный муслим, ислам и Египет до кучи… Нашёл кому врать, щенок… Хватаю за плечи, встряхиваю так, что голова мотнулась, как от доброй затрещины:

- Ты кому врёшь? Ты маме врёшь? Да в Рамадан?! Алла тумаков наваляет за такой грех!! Ну!! ЧТО? У НЕЁ? БОЛИТ? – раздельно повторяю, для убедительности встряхивая и без того деморализованного парня. – Ну?! Мэтникныш фидмэри! – выплёвываю я, и парень отшатывается в ужасе. Я оскорбила его жутко, неожиданно, прилюдно, грязно. Это суть «непроизносимые речи», после которых между сказавшим и услышавшим ничего не может быть хорошего. Ни слова, ни взгляда, ни, тем более, дружбы. После таких слов надо час драить себя мочалкой под горячим душем – и даже после мытья нельзя совершать намаз… Он делает над собой видимое усилие, поднимает враз ставшие тусклыми пуговицами глаза и говорит глухо:

- У неё болит сердце.

Суки такие… Девка там одна, в тяжелейшем статусе… «Она будет завтра».. как же… А если она не будет никогда – что вы скажете, фарисеи муслимские? В этот момент я ненавижу ислам, и Ислама, и Зизо, и… несусь вверх по лестнице, перескакивая черед две ступени. Влад подрывается за мной.

- Я на массаж, - ослепительно улыбаюсь я вышедшему навстречу Саддаму. – Сегодня мы с Таней и Владом будем делать раньше.
- Да, конечно, как вы скажете, - заученно улыбается мудир и отдаёт короткую команду на араби. – Проходите, проходите, вот – полотенце… мистер Влад… ханум…

Муж смотрит озадаченно, берёт пушистое банное полотенце с вышитым логотипом «Голден Спа», но в раздевалку отправляться не торопится. Саддам суетливо-предупредительно распахивает двери перед ним, передо мной – пожалуйста, дескать. Скомандовав «пошли», я первой направляюсь направо, на дамскую территорию. Заперев в шкафчике топик с шортами, оборачиваюсь в мягкую голубую пушистость и выплываю царственно. Влад, озадаченно крутя головой, следует за Мухаммадом, тоже не менее озадаченным. Все жопами чуют, что произошло нечто, но вопросов задавать не принято. Я жду, улыбаясь. Саддам тоже улыбается в ответ, так, что еще миллиметр – и губы треснут. С такими улыбками мы бы, наверно, примерялись, куда ловчее нож всадить, доведись (не дай бог!) столкнуться в лихом рейде по чужим тылам…

- Тебе массаж будет Асмаа, - полуутвердительно вопрошает мудир Ислам. И ласково врёт: – Хода сегодня выходной день.

Асмаа делает шаг ко мне, неуверенно улыбаясь. Женщины – они и в Африке чувствительней мужиков. Ох, как ей хочется удрать куда-нибудь, да подальше, желательно.
- Я хочу Ходу, - не переставая улыбаться, уверенно наглею я. – Асмаа хорошая, но я хочу Ходу. Сегодня. Сейчас.
- Не хочешь Асмаа – давай будет Зейнаб? Зейнаб очень хорошие руки, ты знаешь.

Асмаа обрадовано скрывается за дверью бытового помещения массажистов, ей на смену является сорокалетняя Зейнаб, скромная до краю, круглолицая, с ласковыми глазами оленухи, влажно-мерцающими и вечно полуприкрытыми – от скромности, опять же, приличествующей порядочной мусульманской женщине. Рано радуетесь, блин!

- Спасибо, Зейнаб. Иди. Я хочу Ходу.

Ислам растерян, озадачен и зол одновременно. Врезал бы промеж глаз с развороту – а надо улыбаться. Попытки уговорить, мол, этих не хочешь – сейчас вызовем самую лучшую массажистку нашей фирмы – тоже расшибаются о мою барственную наглость. Хочу Ходу. Сейчас. А фиг ли ждать-то, может, она там уже загнулась – так хоть проверить кто-то смотается. Некогда мне перебирать всех искусниц спа-фирмы, надо форсировать события. И я форсирую. Почти с той же степенью «вежливости», как четверть часа назад у бассейна, наотмашь хлестанув Зизо вербальными помоями.

- Ислам, напомни – я заплатила тебе деньги за курс процедур? – надменно и намеренно громко интересуюсь.
- Да, - глухо подтверждает бледный от сдерживаемого бешенства Ислам.
- Тогда и я напоминаю, а то вы тут что-то подзабыли: «Любой каприз за ваши деньги, мадам!» Ну-ка, повтори, мудир! Чтоб берега не путал. Ну? – Ислам смотрит на меня с такой тяжёлой ненавистью, что я всей шкурой ощущаю – сейчас врежет… явственно подбираюсь, группируюсь для блока. Он замечает, ухмыляется криво, оба расслабляем напряжённые мышцы. – Хорошо, мэш, - соглашаюсь я. – Пусть не Хода. Тогда позови Зизо – пусть он делает.
- Зизо нельзя, Зизо – муслим, грех! Рамадан!! – истово пугается Ислам.
- Мэш… Тогда будешь делать ты, – снисхожу я до запредельной наглости. – «Любой каприз за ваши деньги, мадам», - добавляю вовсе уж издевательски.
- Мадам, пожалуста с мистер Влад сначала сауна, потом джакузи – и массаж. Хода скоро приедет, - глухо выговаривает он и находит в себе силы проводить нас до сауны.


Глава 6.
БОГОРОДИЦЕ, ДЕВО, РАДУЙСЯ…


- Слушай, что происходит? – обеспокоенно спрашивает муж. – Что ты как с буя сорвалась? Зизо обидела – пацан как оттраханный пошёл. На Саддама налетела… блин, ты чего, Ир?! Я думал, вы щас с ним бой такой затеете – весь спа разнесёте.

- Да я и сама думала, что он не выдержит, - честно признаюсь я. – Зассала, чего уж там в реверансах-то приседать. Он вдвое моложе, да мужик, да десантура… у них тут классная десантура, Владо… а я… да сам всё знаешь… Девку жалко, она там одна – никто с ней не останется, хоть тут какая будь любовь.. Жизнь такая, собачья. Каждый за себя хлещется. Исламу семью кормить надо. Да любому, хоть Зизо тому же. Тут никакие отношения не прокатывают – только работа, только деньги. Кого ни копни – любой скорее сдохнет на рабочем месте, чем больничный попросит. Все в страхе – ну как хозяин дознается, что болел, да уволит. Кому больные работники нужны? Да что, у нас не так, что ли?! Чуть помягче, а на деле – та же фигня…

Минут двадцать молча и сосредоточенно потеем, потом выползаем под душ и пыхтим под холодянкой – оба не банные любители, чоуштам. Следующие полчаса добросовестно пытаемся расслабиться в джакузи. Наконец, за нами приходят. Мухаммад и Хода. Вид у девочки моей, несмотря на изрядный слой «штукатурки» - краше в домовину кладут. Идём к массажным кабинетам, Ходу штормит от стены к стене.

- Ты как, маленькая?
- Я хорошо, Айриш-ханум, я хорошо. Немножко голова болеть, когда утро, а сейчас хорошо. Будем массаж. – И тянет шнур, задёргивая плотные вертикальные жалюзи. Свет и без того приглушен, а с задёрнутой шторой становится вовсе темно.

- Хода, включи свет! Много свет сделай! – Девочка послушно делает шаг к стене, на которой, видимо, расположен выключатель, и начинает медленно и страшно, как в рапиде, падать. Я успеваю подхватить её, мимолётно поразившись тому, насколько она невесома на руках, укладываю на массажный стол и ору во всю мочь своей командирской глотки: - Владо! Ислам! Ко мне!

Они влетают практически одновременно. Влад, Ислам и… Зизо. Мне не до копаний в системе арабских отмщений за нанесённые оскорбления – Хода хватает воздух короткими редкими комками, я с трудом ловлю захлёбывающуюся ниточку пульса.

- Владо, в номер – «карманный доктор» сюда, срочно, выставь на десятку! Зизо, сюда неси линейку, на столе лежит у Ислама, железная, со шкалой… блиииииин!!!!! Влааад, как «линейка» по-английски? («Яаардстиик» - доносится из холла). Понял, Зизо? Ярдстик и нитку длинную.. как её, чёрт?.. хейт! - у Мухаммеда возьми. Сюда быстро принести! Ислам, срочно полный свет, много свет делаешь тут! И приведи врача! Быстро, быстро!

Ислам включает свет на полную. Хода опускает веки. Светобоязнь. Бью её по щекам, с силой. Маленькая моя, открой глаза! Открой глаза! Смотри!!! Тяжелые веки приподнимаются в пол-глаза… «Ислам» - как шелест сухой осоки… смыкаются веки…

- Что ты стоишь?! Врача, быстро! Который в отеле – приведи сюда! Надо шприц, лекарство! Как по вашему-то?!. Михкана, давааун, табииб! Ну?!
- Нельзя врач… врач мужчина.. нельзя смотрел… грех на Хода!
- Я тебе клянусь, Ислам! Детьми клянусь – врач не будет смотреть, он там будет, в коридоре. Я только возьму химику.. лекарство.. давааун!.. и аппарат.. микхана. Андестэнд? Он даже не посмотрит!!!
- Айриш-ханум, нельзя! Грех!!! Свои дети клянусь – пусть не родятся! – нельзя!!!
- Тогда разматывай платки! – гавкаю. – Ты брат, тебе можно!

Влетает Зизо с линейкой и катушкой ниток – испуганно пятится, видя, как Ислам стаскивает долбаные эти платки. Выталкиваю Зизо за порог с напутствием «сумку мою зелёную принеси, она возле бассейна, где Таня». Всё мелькает острыми вспышками, как в кружении стробоскопа: Ислам, судорожно стаскивающий с Ходы форменную футболку и водолазку… лоснящийся от массажного масла Влад, в плавках и босиком… сомкнутые веки Ходы. Надеваю на нитку обручальное кольцо, пристраиваю линейку на безвольную влажную руку, веду нитку с грузиком вдоль шкалы… еле видимое колебание… давление примерно сорок на двадцать… практически – коллапс…мокрая щека Ислама… серая коробочка «карманного доктора», цифирки на дисплее… почти неподвижное кольцо на длинной нитке… еле ощутимые толчки под тонкой кожей запястья… это длится – вечность…

- Господи, да куда вы все подевались? – Татьянин голос, как с другой планеты, гулкий и тягучий… или я так слышу? Бормотание Зизо, слов не различаю, тон – предельно натянутый, до звона… - Вот тут штооо. Сумка твоя – вот. Что надо-то?

- Таня, там в кармашке штучка такая, железная – дай сюда, быстро. – Через пару секунд диагностический щуп с шипастым массажным валиком увесисто холодит мою ладонь. – Таня, этот козёл не хочет идти за врачом! Говорит, нельзя мужику, а мне бы шприц и лекарства. Плазмафарез – только в условиях стационара, так дотуда еще добраться надо… Капельницу тут не поставить… бл...дь, мерказолил нужен, как воздух, глюкоза с гидрокортизоном, преднизолона хоть соточку миллиграммов, строфантин или хоть кордиамин – иначе сердце не удержать… Тань, этот не идёт – ты сбегай, заплачу из нашей страховки!

- Да откуда у этого кабана строфантин с преднизолоном?! Опомнись, мать! У него анальгин какой-нибудь местный, да от поноса что-нибудь. В больницу надо везти!
- Ислам, такси вызывай! Такси! Надо в госпиталь, она тут умрёт!
- Тут плохой госпиталь. Она там была, нет врач хороший, совсем нет женщина-врач…

Пульс под моими пальцами вдруг начинает толкаться разреженно, сильно – не успеваю ни обрадоваться, ни испугаться… кожа греется словно вода в электрочайнике… дёргается забытое кольцо над железной линейкой…

- Богородице Дево, радуйся, Благодатная Марие, Господь с Тобою; благословена Ты в женах и благословен Плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси душ наших…
- Таня, ты ох@@ла?! Не скули, помогай!
- А кому Матерь Божия во вред была? – совершенно спокойно ответствует Татьяна. – Трижды читать буду. А делать-то что?
- Штаны с неё стаскивай, до трусов раздень, чтоб не давило ничего. Потом вот этой штукой вот сюда и сюда (тыкаю в точки на пальцах ног) жми. Поняла?
- Аминь,- заключает Татьяна и тащит с Ходы форменные портки, заводя славословие Богородице на второй круг. - Богородице Дево, радуйся, Благодатная Марие, Господь с Тобою… сколько ж на ней штанов?! благословена Ты в женах и благословен Плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси душ наших.- Чёрные леггинсы валятся на белые форменные шаровары. Аминь – заключает Татьяна. – Твою мать! Ещё портки! Они что, е@анулись совсем, Господи, прости меня, грешную.. Богородице Дево, радуйся, Благодатная Марие, Господь с Тобою; благословена Ты в женах и благословен Плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси душ наших. Аминь.

Хода пылает. На ощупь – около сорока. Резко прёт давление, портативный физиотерапевтический аппарат сдерживает лишь скачкообразное усиление сердечного ритма - с сосудистыми проблемами не справиться. К тому же подключается ощутимое затруднение дыхания - классическая картина тиреотоксического криза, как по учебнику… век бы в реале не встречать… в пустыне, с голыми руками и с голой жопой… Хоть и жужжит кондиционер – пустыня от этого цивилизацией не становится… Тупо работаю точки реанимации на кистях рук… больше я ничего не знаю и не умею…

Откуда вода?!.. я думала, что видела профузный выпот… вот он – который вижу впервые: из Ходы хлещет фонтанами, течёт с волос, даже ладони и ступни покрываются крупными горячими каплями… капли сливаются в ручеёчки… толстая махровая простыня на столе промокает в миг… птичьими крыльями взлетают веки… дрогнули… остановились… мелко-мелко задрожали ноги… приоткрылись спечённые жаром губы… всё…

- Ислам, делай намаз, проси своего Аллаха, чтоб не забирал! Иди, молись!!! Пусть все просят, иди, скажи!!!

Ислам слепо шарит глазами по лицу, с которого еще не ушла жизнь, спотыкается взглядом о полуоткрытые глаза Ходы – и взвывает, страшно и жалко одновременно, порывается схватить, трясти, бормочет что-то на арабском… Влад жестко выпинывает страдальца в коридор, металлическим тоном приказывает: «Всем делать намаз!» - и возвращается. «Считай, Владо!» - и под счёт всей массой своей давлю податливую грудную клетку… мягкий живот Ходы безвольно колышется в такт, чуть надуваясь и опадая… четыре глубоких вдоха… рот в рот… прогибается под сомкнутыми ладонями тонкая грудина… опять до звона в ушах, до кругов перед глазами…. вдох – выдох…

Танин голос, фоново:

Николай Угодник, Божий помощник, ты и в поле, ты и в доме, на небесах и на земле, заступись и сохрани от всякого зла рабу Божию…
… как твоё крестильное имя?.. Богдана…
… Богдану от глаза черного, от глаза серого, от глаза карого, от глаза зеленого, от глаза синего, от глаза детского, от глаза радостного, от глаза ненавистного.

- Мне что делать? Ир… МНЕ… ЧТО… ДЕЛАТЬ?..
- Считай. В такт моим толчкам жми ей здесь, на ладони. Таня – ноги, так же делай…

Господи, я не ропщу… Господи… Сколько мне ещё платить? Я не могу больше… что ж ты меня, как суку последнюю, мордуешь, Господи?! На, забирай! За@бало! На! На!! НА!!!

- Тише, тише, Ир! Рёбра сломаешь! – перехватывает мой кулак Влад.

- Вроде, есть толчки, на голеностопе… Погляди сама, вроде – есть?.. Николай Угодник, Божий помощник, ты и в поле, ты и в доме, на небесах и на земле, заступись и сохрани от всякого зла рабу Божию Богдану от глаза черного, от глаза серого, от глаза карого, от глаза зеленого, от глаза синего, от глаза детского, от глаза радостного, от глаза ненавистного.

Под мерный Танин речитатив нащупываю нитевидный пульс на сонных артериях…

Часа через три выгребаю, шатаясь, в холл спа-салона. Равнодушно смотрю на своё отражение в зеркале – хорошаааа… Зизо возникает рядом, молча кутает меня в полотенце – я так и протусила всё это время в купальнике. Ислам стоит спиной, не оборачивается. Ну, понятно – так унизить бойца, арабского мужика и целого мудира… нахожу в себе силы позвать: «Солом, Солооом… прости меня, я не хотела тебя обидеть… я очень сильно испугалась, Солом». Я никогда не называла его уменьшительным именем… ну, до этого вот момента… и в секунду становится невозможно дышать… сграбастал в охапку так, что не пискнуть… тычется небритой зарёванной мордой в щёки, в глаза, в шею, разрисовывая мне шкуру кровью из прокушенных губ…

Танюха, аккуратно причёсанная и даже подмакияженная элегантно, протягивает бутылку «Медвежьего угла», скручивая зелёную пробку-стакашек. Высасываю треть прямо из горлышка. Вкууусно. Влад отбирает бутылку и натягивает на меня, через голову, уютную хлопковую рубаху. «Сколько она не дышала, Владо?» «Минуту и двадцать семь секунд». В мужнином занудстве есть и положительные стороны. Я думала - две вечности и ещё чуть-чуть.

Надо объяснять, куда мы отправились нашей доброй троицей? А главное – с какой целью?




Поблагодарили(2): Anik, Домовенок Кузя
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Тигра

Сообщение:
Добавлено: Пн Фев 07, 2022 6:43 pm  

Люда, Оля, спасибо за отзывы! Ну, если читается, то выдам всё, что написалось))
=========================
Глава 3.
СВЕТСКИЕ (и не только) БЕСЕДЫ В СПА

Расцепляем связку лишь перед стеклянными дверями салона – втроём протиснуться весьма проблематично. Входим гуськом: Влад, я и Зизо - замыкающим. Из-за конторки поднимается крепенький накачанный парнище с до боли знакомой физиономией, улыбается приветливо (как положено), радушно приглашает:

- Проходите, садитесь. Очень рад вас видеть на наш салон. Меня зовут Саддам Хусейн.
- А в прошлом году тебя, случаем, не Исламом звали? – интересуюсь я.
- Меня и сейчас зовут Ислам, - с достоинством ответствует продувная рожа. – И шоколад я всё еще люблю.
- Ага, а водку уже разлюбил, Саддам Хусейн?
- Зачем так сильно сказала? Я тут мудир*, а ты – «водка любить»…
- Мудир?! Ого! С повышением тебя. Растёшь, десантура!!!

На глазах малость подохреневших Зизо и Влада троекратно и громогласно обнимаемся-лобызаемся с Исламом, ака Саддам. Год назад мы с ним закорешились, в Хургаде, где трудился юноша в отелище немецкой сети «Азур» в качестве тренера тренажёрного зала. От отеля, с его тевтонской курортной начинкой и тошнотворным орднунгом, меня мутило, а вот бывший десантник египетской армии Ислам очень уж ловко мою тошноту нивелировал. (Хотя... десантники «бывшими», пардон за тавтологию, не бывают.) Немцев, как и я, детинушка на дух не переносил, но работа есть работа… Видать, исчерпался лимит терпения даже у закалённого бойца.

- Влад, это тот самый Ислам, который мне верхний блок ставил. Ислам, познакомься – мой муж Влад.

Мужики обмениваются рукопожатиями, и мой благоверный тут же влезает в политические непонятки. Ну, не может человек оставлять за спиной непрояснённых моментов, характер такой, занудный.

- Нет, ты мне объясни: вы ведь говорите, что Саддам плохой – так чего ж ты себя его именем зовёшь?
- Его убили в Байрам, - веско парирует свежеиспечённый Хусейн.
- И что?! – недоумевает мой.
- Он умер в Байрам! – с нажимом повторяет правоверный муслим Ислам.
- Влад не замполит, Исламушка, - вмешиваюсь я в мужскую беседу. – Я ему потом объясню.
- Вот если сказала одно слово, то уже не птичку, чтоб поймать! – щеголяет хренпойми как усвоенным русским фольклором псевдо-Саддам.
- Да-да, не плюй в колодец – не вырубишь топором, - соглашаюсь я. – Влад, если даже распоследний козёл отдаст душу Аллаху в Байрам, то он для всех муслимов сразу и навсегда становится агнцем, сиречь, Жертвой. Потому – будут почитать, пока не вымрут.
- Мракобесие, - осуждающе констатирует благоверный. Он у меня воинствующий атеист, люто не терпящий опиум для народа в любой расфасовке.
- Кофе, чай или каркаде, Айриш-ханум? Влад? – неожиданно вмешивается в разговор старейшин Зизо. До чего ж чуткий пацанчик – ведь уловил какую-то неприятную нотку в беседе – и тут же сгладил традиционной формулой гостеприимства. – Или сок?
- Или сок, - соглашается Влад.
- Кофе, - соглашаюсь я.

Скользковатая ситуация благополучно пройдена. Зизо выжимает для Влада сок из огроменного грейпфрута, Ислам варит нам по чашке кофе. Попутно информирует, что Хода вот-вот закончит массировать «одну такой смешной мадам, о, ты увидишь, что какой она смешной», и тут же придёт.

Кофе у Ислама получается отменным. Влад тихонько беседует с Зизо – краем уха слышу, что о «литтл Майкл» сплетничают, а Ислам демонстрирует мне с мобильника фотки недавней своей свадьбы. Владу смотреть не положено – молодая жена по-семейному, в одном платке, а то и вовсе без платка, так что нефиг пялиться. Тихая идиллия рушится враз от трубного:

- Ходочка, деточка, сделай мне каркаде холодненький, а то я всяя разааамлееелаааа…

В холл с блаженным стоном вываливается красноликая кустодиевская мадама в барашковом перманенте, небрежно сколотом на затылке детской фенечкой с трогательным розовым поросёнком. Следом тихой мышкой вышмыгивает моя девочка, семенит к барной стойке, опустив глаза, здоровается на ходу – «добрий вечер, мистер, мадам» - делает еще пару шагов и вскидывает глазищи. Только и успеваю, что не пролить горячий густой кофе на белейшие адидасовские портки Саддама…

- Ой, да отпусти ты девчонку, лошадь! Задавишь ведь! – Интересно, сколько мы так простояли…- Ходочка, я дождусь сегодня каркаде или нет?
- Зизо, налей этой мадам корове каркаде, да айсу побольше напихай, чтоб она так не орала!
- Штойта я – корова? Я Таня, - обижается кустодиевская модель.
- А я, значит, лошадь? – любопытствую, не выпуская Ходу.
- Да уж не серна, - ничуть не смущается Таня. И чего, собственно, смущаться – чистую правду глаголет, кучерявая. – Чего девчонку затискала, в ей душа и так еле держится.

Хода и правда – одни глаза на лице, круги серые, личико бледненькое.

- Маленькая, ты много сегодня работала? Сильно устала?
- Нет, - и головой мотает, усиливая отрицание. – Нет, не устала! Я буду делать тебе массаж, Айриш-ханум. Хочешь, сейчас буду? Пойдём!
- Завтра, всё завтра. Вот твой шоколад любимый, лопай давай!
- Нет, после солнца. Нельзя. Рамадан.

Твою мать… совсем забыла про эту муслимскую сухую голодовку. Ясен арафат, спадёшь с лица, впахивая, как першерон, без крошки во рту и, что самое хреновое в их климате – без капли воды. Пост у них безводный.

- Хода, ты спятила?! Тебе нельзя пост! Тебе кушать надо и пить, много пить. Алла сказал как? Алла сказал, что пост – только кто может! – прибегаю к самому авторитетному аргументу.
- Я может! Я не плёхо.
- Это ты массаж «не плёхо», - неожиданно вмешивается Таня, - а с лица «плёхо» и руки вон трясутся. На-ка пей! – И мадама решительно суёт свой стакан к сухим Ходиным губам. От неожиданности Хода делает пару глотков. Ободрённая Татьяна оборачивается к застывшему соляным столпом Исламу и возвещает: - Солнце-то село уже! Кормить пора девку. Щитовидка у ней, понял, нет? Брат хренов! – И, доверительно наклоняясь к моему уху: - Какой он ей брат! По@бывает, небось, а она ни слова поперёк не скажи - начальник.
- Нет, Тань, у них тут обычаи другие, - заступаюсь я за Ислама.
- У всех обычай один, как яйца зачешутся! – Танечка категорична.

Ислам категоричен тоже. Бьюсь с ним вот уже с четверть часа, пытаясь втолковать, что Ходе и без того жарко, а в двух платках – вовсе погибель. «Мой жена на улице три платка, вот, смотри!» - и суёт мобилу под нос. «Да твой жена – хоть десять платков, она здоровая! У Ходы проблема, большая проблема, тут, - тычу пальцем в яремную ямку Саддама. – Надо один платок и не водолазку, чтоб не давило шею».

Бесполезняк. Это непрошибаемо. Мусульманская женщина должна быть упакована до самых глаз. Так велел Алла, так написано в Коране.

- Где в Коране написано, что надо два платка? Неси Коран, покажи мне, где так написано!– наседаю я на исламского бойца. Десантура крепко держит оборону.
- Ты не читаешь араби, зачем приносить Коран?
- А кто тебе сказал, что я не читаю по-арабски? Неси, открывай, пальцем покажи – где про два платка?!

Хитрость не удалась. Я разозлилась. Набычился Ислам. По коротким взглядам Влада было понятно – приценивается мой благоверный, не выписать ли в бубен религиозному мусульманскому мракобесу (в моей-то правоте муж не сомневается)… Ситуацию разрядила неожиданно вернувшаяся Татьяна. С порога:

- Ой, совсем меня заморочили с этим рамазаном своим! Ходочка, деточка, на-ка денежку-то вот тебе, совсем же ж забыла! – И суёт Ходе двухдолларовую бумажку. – Золотая ты моя, лечительница…
- Как ты сказала? – изумляется Хода.
- Таня сказала, что ты её табииб, - поясняю я.
- Ага, - подтверждает Таня. – Ханума, ты уже записалась на завтра? Пошли тогда, чего торчать. Ребятам вон домой пора, а и нам за знакомство по рюмахе опрокинуть тоже б не вред, опять же – и ужин скоро заканчивается.

И правда, времечко-то уж не раннее. Желаем друг другу добрых снов, уговариваемся о завтрашнем времени-месте встречи – спа, конечно же, «изменить низзя». Отчаливаем втроём.

По дороге в ресторан Татьяна, разобравшись с «Ханумой» и вдоволь нахохотавшись, говорит вдруг:

- Слушай, а я было, грешным делом, подумала, что Хода тебе дочка. Вы так с ней похожи! Губастенькие, носики пряменькие, глаза с прозеленью, только у ней размером побольше – дак думала, что из-за щитовидки.

Влад задумчиво разглядывает сделанные в спа фотки, выбирает пару кадров, где мы с Ходой в обнимку сидим, демонстрирует: с экранчика глядят двое из ларца. Это называется – «пипец, приехали»…
_______________

* Мудир – начальник, директор (араб.)

to be сontinued



Глава 4.
ПИССУАРЫ И КУПАЛЬНИКИ

Татьяна, как выясняется в застольной беседе, наша региональная землячка, девушка из Новгорода – не который Нижний, а который Великий. То-то выговор наш, северный, заметен с первой фразы.

- Что хочет пить мадам? – в третьем лице обращается к Тане материализовавшийся возле нашего столика Али.
- Водочки мадамы хочут, и мистеру – тоже водочки, - мягко округляя «О» решает новая знакомица. - Да сразу двойную неси, коли взялся – а то ж пошли дурня за одной, он одну и приволочёт. – И первая звонко хохочет над расхожей шуточкой. Али плавно удаляется. Татьяна замечает ему вослед: - Ишь, не одобряет, толстопузый, ажно всей спиной возмущенье выражает.

Неспешно ковыряясь вилками в салатиках, проводим нехитрую процедуру курортного знакомства. Влад, не вдаваясь в подробности, рекомендуется компьютерным админом, я – поваром детсада, Таня – сотрудницей областной администрации, мелким клерком в отделе международных бизнес-связей. «Международные связи» в приложении к Таниной внешности пробивают на почти хамское «хи-хи», которое мы стараемся маскировать, но не сильно искусно. Честно говоря, названные профессии тоже не шибко впечатляют международного микро-бизнес-клерка, так что её хмыканье в наш адрес – ответ вполне адекватный. Вроде, ровный рядовой трёп – а вот возникшая и всё более крепнущая неловкость гнетёт подспудно. Я уже начинаю втихую сожалеть о незапланированном сближении, соображая, как отвертеться от построения совместных планов на завтра – и тут возникает Али с подносом на левой руке, деловито ставит перед Таниной тарелкой стакашку, на треть заполненную бесцветным содержимым, перед нами – по запотевшему бокалу красного вина. Вот тут Танечка удивляет недетски, надменно выцедив сквозь зубы на чистейшем английском солидный период, смысл которого сводится к истинно сановному недовольству работой обслуги: мол, тебе было велено три водки двойных, а ты что принёс? И, типа, «надеюсь, что английский более понятен, чем твой куцый русский?» - прилепляет ещё одну соловьиную трель, в которой я с полным офигением опознаю классический китайский. Вот-те и простушка-Танюшка… Выпрямив спину, отчего кустодиевские перси воинственно нацеливаются на бедолажного метрдотеля двумя гаубицами-дальнобойками, отчитывает нерадивого слугу императрица-Учредительница с дурацким поросёнком-заколкой в буйных кудрях... а кудри-то свои, природные, с запоздалым изумлением замечаю я, никакой не перманент…

Но и Али не так прост, как может показаться на первый взгляд. С достоинством выпятив задрапированное белейшей рубахой пузечко, отповедует грозной мадам не менее сложным английским периодом: мол, миссис и мистер Влад, почётные гости нашего отеля, предпочитают именно красное вино, о чём доподлинно известно каждому официанту, не говоря уж о солидном ресторанном менеджере. Дружно фыркаем: я – услыхав «миссис Влад» (у египетских арабов нет фамилий, потому статус жены лепится к имени мужа), Влад – по поводу «почётных гостей», Таня – по природной лёгкости характера. Али тоже обозначает улыбку краешком губ. Советуем и Татьяне заказать вино, бо местная водка – дрянь редкостная. Татьяна оборачивается к Али: «Милок, и я тоже в «почётные гости» записываюсь, давай-ка рэд вайн, шустренько!» - и, пока «милок» шествует к барной стойке, махом опрастывает стаканчик, предварив акт сей чисто русским «не пропадать же добру». Правда, тут же передёргивается – «и впрямь – гадость, ни в голове, ни в жопе».

Эти Танины шатания - от леди к сельской жонке и обратно – почему-то вовсе не раздражают. И не забавляют – поскольку выглядят естественными, ни на грамм не нарочитыми. Вот уж на кого – а на клоунессу землячка наша не походит ничуть. Как, впрочем, и на «мелкого клерка», несмотря на идиотский халатик с лохмутиками по подолу, ни на «свинскую» заколку. Свои выводы я простодушно излагаю, развалившись с сигареткой и коктейльчиком на мягчайшем диване в холле.

- Иди ты! – одобряет Татьяна. – И кем же я, по-твоему, тружусь?
- Да клерком, клерком, - успокаиваю я. – Тока не мелким, а крупным – типа начальника отдела, а то и замначальника департамента какого-нибудь соответствующего. Ишь, по-китайски чешешь – лучше, чем я по-русски!
- А с каких пор в кулинарном техникуме китайский преподают?- с невинным прищуром прищучивает меня новоградская чиновница.
- Да какой там китайский, - пытаюсь отрулить я, - немецкий в техникуме учили, и то ни шиша не помню, кроме «гутен морген-гутен таг».
- С фига ли свадьба разодралась? – ехидничает мадам. – Прямо каждый первый опознает китайский с третьего слова! Обычно спрашивают – ой, а это по-каковски? Ты-то не спросила, повариииха…
- Ладно, Тань, прости засранку... докладаю – фельдшериха я, а не повариха. Сто лет назад подхалтуривала в медкабинете Института стран Азии и Африки МГУ, там и насобачилась отличать китайский от хинди. А «повариху» тоже сто лет назад изобрела, вляпавшись однажды по наивности юношеской. Стоит тока язык высунуть, что ты медик – считай, отпуск по звезде пошёл. Лучше уж рецептами делиться – готовлю я и правда хорошо, - чем про поносы, изжоги и температуры выслушивать вместо плаванья с загораньем.
- Ну да, ну да, - кивает Татьяна, - радости мало в отпуске-то пахать. - В «фельдшериху» она верит примерно так же, как и в кулинарный техникум с преподаванием на китайском. По глазам видать…

Тем не менее, тонкая плёночка неискренности не мешает следующие три дня общаться на удивление комфортно. Таня, как и мой Влад, не любительница дальних заплывов. Им обоим необходимо ощущение «морского дна под ступнями». Всякий раз удивляюсь этой вот странной фобии. Влад отлично держится на воде, но плавает исключительно параллельно береговой линии – что в пресных водоёмах, что в морских объятиях. Мои уверения на тему, что в Красном море надобно массу усилий приложить для утонутия, результатов не достигают. Сын тоже долго страдал «папиной фобией», но, благо, первое же посещение Египта напрочь стушевало фамильную особенность. У сына. А вот папа оказался совершенно резистентен к красноморской страхотерапии. С ним не пофотоохотишься на черепах, которые обитают за изгибом кораллового рифа, метрах в шестистах от понтона. Да и вообще – всё удовольствие портится, когда торчит у спасательского зонтика одинокая скорбь в алых кардинальских плавках, напряжённо всматриваясь в дали морские. Волнуется. Блин. Какие уж тут черепахи…

Таньча оказалась не только прекрасным компаньоном в параллельном плаванье, но и потрясающей рассказчицей. Производственные странствования по белу свету запоминались не успешностью совершённых сделок и суммами премиальных выплат, а такими мелочами и деталями, которые из офиса не заметишь. Впрочем, и чисто «офисные» моменты в Таниных рассказах тоже были расцвечены оригинальным орнаментом.

- Ну, представляешь, паримся мы в этой Индии вторую неделю, кругом одни мужики в костюмах и при галстуках, свита тоже – чисто мужицкая, всякие там референты и прочая плотва… Блин, а мне как-то посередь беседы поссать припёрло – аж в ушах плещет. Воды-то всякой выхлебала – чаи там, кофеи ритуальные, да между делом к бутылёшке прикладываешься, пекло ведь адово!.. И представляешь, как зло дерёт – наши-то мужики знай себе с вежливой ужимкой отлить выходят, а я даже не в теме, есть тут у них бабский сральник, или тока всё для мужиков… Терплю, терплю, а потом – да пусть лучше совесть лопнет, чем мочевой пузырь! – улыбаюсь приятно и информирую, что, мол, мне необходимо посетить дамскую комнату, носик припудрить. Индусы разом поднимаются и с поклонами чешут гуськом из кабинета. Я охреневаю – мне что, в пепельницу ссать, что ли? Или в вазу какую? А Олег Михалыч наш, ну, помнишь, мы с ним пути на Азиатчину торили? – кааак заржёт! Дура ты, говорит, Таньча, они ж этих эвфемизмов не понимают, в натуре решили, что тебе макияж поправить надо, вот и вышли, чтоб не смущать. Пошли, говорит, страдалица, а то щас родину оконфузишь.. Выплываем с ним в холл, мне уж не до вежливости и не до чего, пулей пролетаем по коридору, он меня пихает за дверь, дуй, говорит, я подежурю. Я юбку в горсть – вот хоть убей, шагу больше не сделаю… Веришь, феминисток этих грёбаных, какие ратуют за стоячее ссаньё, поубивала б, @учек!
- А феминистки-то тут с какого боку? Хотя – поубивать стоило б, конечно.
- Дык… в писсуар прицеливать пришлось, там до кабинок еще метра три, а я ж говорю – терпежу не было на полсекунды даже. Хорошо вот, лоханки эти на разной высоте присобачены – продуманный офис, ничего не скажешь.
- Ну, и как тебе процесс? – вытирая выступившие от хохота слёзы, интересуюсь я.
- Неудобно, - резюмирует рассказчица. – Но на пол лужу прудить – ещё неудобнЕй.

В таком вот духе и штиле. Не всегда смешно, бывали в Таниной практике и трагичные эпизоды. Однако неизменно покоряло в её рассказах неравнодушие человеческое, личностное отношение к любой мелочи. И сотни фотоснимков и коротеньких видеосюжетов, прибавляемых с каждой поездкой в компьютерный архив. Наиболее понравившееся Влад скачивал в мой походный маленький ноут, попутно что-то налаживая и совершенствуя в Танюхином компьютерном багаже. В общем, все были при делах – и я тоже. Мы с Ходой маршевым темпом осваивали русский язык.

Разумеется, под ненавязчивым, но и непреклонным, надзором Ислама. Боец египетской гвардии подозревал, что не только языку учу я девочку мою, но еще и «плохому». Не без оснований, надо сказать, подозревал, потому как тема двух платков, а также замены водолазки на более просторную, не давящую шею, одёжку, постоянно возникала и торчала, как вилы из навозной кучи, при любом разговоре. Упирался Ислам по-ослиному. Хода, хоть и жаловалась мне шепотом, что ей невыносимо жарко, перечить не смела. Ислам имел над ней могучую власть, природы которой я не понимала, как ни силилась. И об этот барьер расшибались все попытки как-то повлиять на ситуацию, хотя бы в части разрешения от сухого поста. Здоровые мужики к «после солнца» ползали, как зомби – что уж говорить о сжираемой болезнью девочке… Потому и гнала я темп освоения языка, попирая все методики вкупе с правилами грамматики и стилистики – надо было объяснить самой Ходе, насколько опасна для неё слепая мусульманская покорность.

Впрочем, «плохому» я всё же учила, каюсь. В то время, когда мы ежедневно на час занавешивались плотными жалюзи в массажной кабинке, куда мужчинам вход строго воспрещён. И даже всесильный мудир Исламушка только нос с порога мог совать – для контроля, а как же…

- У тебя красивый купальник. Мне тоже нравится, когда купальник. Хочешь, я показать? – заговорщически шепчет Хода.
- Хочу. Показывай, - соглашаюсь я, пристраивая на крючок бюстик, который при массаже совершенно лишний. Как, впрочем, и трусы, но эту тему я пока что обхожу. Заговорщица моя, постоянно оглядываясь на занавешенный вход, торопливо «листает» фотоальбом в своём мобильнике.
- Вот, смотри. Тут – это я без платок. – Роскошная волнистая грива укутывает хрупкую фигурку почти до пояса. Совсем другая девочка, точнее – юная женщина во всей красоте своей и красоту эту сознающая. – Вот, это я с моя подруга на отдых в Александри, тут в купальник. – Купальник, конечно, муслимский, сплошной и с шортами едва не до колена. Но наяда-то, наяда!!! – Вот, это мы на дискотек, я без платок.
- Хода, да зачем тебе платок, когда у тебя волосы, как плащ?!
- Многа девушки на Каир ходят без платок. И я хочу так. Мой пап никогда не скажет можно. Ислам тоже не скажет.
- Девочка моя, почему Ислам тебе что-то может запретить? Ты с ним спишь? – в лоб бухаю я, потому как деликатные попытки многословны, а в многословии она тонет пока что. – Он тебе как муж?
- Нет! Ислам – как брат. Я не спишь! Как брат, понимаешь?
- Не понимаю.
- Пап и мам Ислам знать, что он как брат. Смотри… - На фото Хода и жена Ислама, голова к голове, обе в трёх платках. – Это я дом, где Ислам, его жена. Мы не спать. Ислам любит жена очень. Как брат мой, и пап Ислам сказал - можно так. Я работать там, где Ислам. Мой мам и пап не знать.

Чёрт знает что, но уже что-то, нежели просто тупик. Сижу на массажном столе, свесив ноги, разглядываю фото в интерьере Саддамова дома. Блин, только вспомни говно – вот и оно: заглядывает в кабинку. Нагло поворачиваюсь в его сторону, нацеливаясь своим вызывающим «топлессом» чуть не в подбородок бравого вояки (отпихивая за круп предательски мерцающий мобильник) и возмущённо воплю: «Ааа, закройте дверь! Тут чужой мужчина, а я без хиджаба!» Исламушку сдувает в долю секунды, Хода валится лицом в полотенце, сотрясаясь от хохота. Есть, оказывается, оружие и против мудира. Ну-ну, запомним...




Поблагодарили(2): Anik, Домовенок Кузя
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Тигра

Сообщение:
Добавлено: Пт Фев 04, 2022 9:48 pm  

Чесслово, не знаю, как вы к этому отнесётесь...
Переносила в новый копм со старого всякое там..., попутно вычищая ненужное, и наткнулась на папочку, в которую скидывала всякое-якое. "Египетские диалоги" - это что-то вроде литературного дневничка. Дай, думаю, сюда пну слегонца, вдруг да кому-то по душе придётся))) Главку-другую для затравки. Если не зайдёт, то и не буду мучать вас своими эпистолярами)) Тем паче, они у меня иной раз "с картинками" Embarassed
===================
ХОДА

Её имя на египетском араби означает «тихая, мирная, спокойная». Странно немножко, что мы с ней практически тёзки – по значениям имён. Недавно ей исполнился двадцать один. Мог бы и не исполниться, и очень даже просто. Ниже – об этом. А сейчас – не могу насмотреться на эту редкостную красоту, вне всяких времён, рас и цивилизаций. Красота – она всегда «над». Должна быть, по моему разумению. Но её, красоту, во все времена и во всех цивилизациях пытаются прихватизировать и запереть на сто замков: чтоб не стёрли множественными вожделеюще-восхищенными взглядами, да чтоб не спёрли, бог не приведи…

В глухой двойной рамке черных мусульманских мандиль-хиджабов – нежный овал лица, пухлые губы, нереально огромные серые с зелёными крапинками глазищи. Камея. Дивная, вневременная. Мне больно на неё смотреть. Не потому, что видеть прекрасное вблизи – взору колко, просто экзофтальм у девочки страшный, за километр определяемый. Наденька Крупская, египетский вариант. Гиперфункция щитовидки, тяжёлый тиреотоксикоз.

У Ходы богатый, по египетским меркам, отец. Если девочка будет жить с ним, строго по шариату – батюшка расшибётся в лепёшку, чтобы выдать дочь замуж за состоятельного мужичка, и обязательно – первой женой, с прицелом на «единственную». Дом (или квартира), машина, килограмм золота, статус, вся муслимская байда. Ходу никто не спросит, просто поставят перед фактом: «Вот твой муж».

Она хочет замуж, она любит – такого же, как и сама, нищеброда-массажиста, который лишней копейки не может себе оставить, отправляя весь заработок в Луксор, родителям. Естественно, это не вариант для её отца. Да и для родителей любимого Хода – не вариант. Порченая – отец с матерью живут врозь, а это не по понятиям. Отец знает, что Хода закончила каирский колледж спортивного и лечебного массажа и теперь зарабатывает на жизнь – не себе, а матери и двум сёстрам. Отец ни разу не ответил на её звонки. Мать ни разу не спросила, как дела у девочки, ограничивается кратким: «Хода, нужны деньги» - и экономно жмёт красненькую кнопочку мобилы. Хода, как и все мусульманские дети, привычно-покорно любит своих родителей и очень страдает, что ей, единственной из всего спа-коллектива, родные не звонят...

Этот тихий маленький отель, затерянный в египетских долбенях, в двух шагах от израильской границы, мы надыбали случайно, поставив перед туроператором задачу подыскать вариант подальше от привычного набора туристических «радостей». У меня, помнится, случился в тую пору острейший приступ человеконенавистничества, вследствие чего я позволила себе всласть почесать безразмерную свою мизантропию.

- Вот то, что вам нужно, - турагент Ирина деловито кликает навороченной мышью по картинкам. Кусочек Эдема с разных сторон. – Вот смотри, тут – понтон, можно сразу в глубину, можно нырять. Для тебя – в кайф. Для твоего благоверного – вот тут и вот тут (клик, клик) очень удобные входы, песочек. Но тапочки нужны специальные, там немеряно ежей, чтоб потом колючки по полгода не вытаскивали из ступней.

- Ир, а где тут ближайшая цивилизация? Ты ж, вроде, в обзорный тур по тем местам недавно ездила, докладывай.

- Пятнадцать минут машиной, хоть в ту сторону (посёлок Нувейба), хоть в противоположную (типа, «город» Таба) – никого и ничего. Верблюды, разве что, бедуинские. Ну, машинёшка раз в час протарахтит. А так – всё для вас: тишина, горы, море, солнце и никаких немцев, с которыми тебе одним воздухом не дышится. Туда тока славяне наезжают, «бывшие наши» да поляки. Устраивает?

- Более чем, пока что. А там поглядим. Оформляй, Ириш, за неимением лучшего…

В общем, получили даже больше, чем ожидали. Эдем в долбенях плюс совершенно волшебный спа-салон. Выбирай себе руки, какие понравятся, тест-халява в десять минут позволяет определиться с персональным массажистом, хоть всех перетестируй – обязательно «свои руки» отыщешь. «Мои» нашлись сразу, как только хрупкая девочка неожиданно сильными пальцами прошлась по левому плечу.

- Мадам, проблема?

- Угу. Давно. Надо осторожно.

- Я понимать. Мадам потерпеть. – И «мадам» до искр под надбровными дугами ощутила пальчики-лучики внутри сустава. – Больно, мадам? – Серые в зелёную искру, помноженные на экзофтальм глазищи полны сочувствия. В мою ладонь перекочёвывает смятая комком салфетка. Вытрите сопли, мадам, ибо нефиг. Вытираю. И мне даже не стыдно, потому, что и вправду – больно. Рука два десятка годов туго работает на «вниз-назад» - следствие торопливо вправленного вывиха. Так что элегантно впархивать в подаваемое джентльменом манто – это не для «мадам», блин…

- Потерпеть, мадам, немножко потерпеть…

Подпрыгиваю на массажном столе, давясь утробным воем. Вот оно как, когда больно-то… Полотенце под мордой мигом промокает.

- Всё, мадам, всё! – И глаза такие добрые… Ох я щас кааак скажу!.. Она держит меня за руку, семеня полукругом, мелко потряхивая-потягивая многострадальную конечность, потом плавно ведёт вверх-вперёд, описывает дугу, вниз-назад… Сустав работает. Работает!!! – Мадам, сама-сама… – предлагает девчушка, отпуская мою руку. «Сама-сама» тоже идёт без боли, хотя и со скрипом. Скрип Хода убирает за оставшиеся пять сеансов.

Надо ли говорить, насколько я проникаюсь к девочке? Мы всесемейно закармливаем её русским шоколадом, таскаем из бара спрайт и колу. Поначалу Хода боится брать напитки – им «не положено». Потом опасается – «Алкоголь?» Уверяем, что ничего подобного. Потом привыкает, сверкает белейшей эмалью из-под пухлых губ: «Сенкью вери мач, мадам!»

- Не называй меня «мадам»! Я не хочу. Зови меня по имени.

- ??? I do not know, sorry.

- Не понимает она, блин… «Мадам» - это плохо!..

- Плохо? Массаж – плохо, мадам? – Вскидывается моментом, испуганно хлопая мохнатыми ресницами.

- Массаж – бьютифул! «Мадам» - очень плохо, too bad. Андестенд?

- Too bad – пошеемуу?!

- Мне не нравится!

- ??? – Хлоп-хлоп мохнатыми ставнями. Не понимает ребёнок, чего «мадам» окрысилась.

- Владо! Как по-английски будет «мне не нравится»? – взываю к распластанному на соседнем массажном столе мужу.

- «I do not like», - пыхтит благоверный, потрескивая костями под шустрыми локотками своего массажиста, худючего, как велосипед, дочерна загорелого Зизо.

- You do not like, Mr. Vlad*? – Моментально пугается мальчишка.

- All is well, Zizo. This I translated the phrase to Mme**.
- Ильхам дуль илля,***- успокаивается парень и начинает охаживать мужнину тушку коленями.

Мы с Ходой синхронно покатываемся со смеху – зрелище и впрямь потешное. С помощью мужа и сына таки договариваемся, что «мадам» отменяем, как буржуазный пережиток, лепящийся ко мне, как к корове арфа. Тока вот не в традиции у арабов обращаться к старшим просто по имени. Сынулечка, мелкий приколист-западлист, советует называть меня «ханум». Это вот «Айриш-ханум» прилипает ко мне намертво. Собственное чадо – и то ласково кличет «ханумама» по сию пору…

- Айриш-ханум, я грустная, - сообщает мне Хода.

- Пуркуа грустим, маленькая?

- Ты уехал завтра, я грустная. Давай ты приехать опять? – Мы занимались русским всего четыре дня, и вот такие успехи. Грустно, правда. Я и сама к девчонке как-то привязалась.

- Ход-ход (это как бы уменьшительное или ласкательное, хрен его там разберёшь у неласкового пустынного народца), не надо «грустная». Иншалла, опять будем приехать. Есть скайп, и е-мэйл, и телефон, будем говорить, будем писать. Да?

- Айриш-ханум, можно не уехать?

- Нельзя, маленькая. К сожалению…

- Как плёхой… после солнца – уже «завтра» и ты уехал, и мистер Влад, и хорошая бэби твоя, его скромный, не как русский, твоя Майкл.

Ну, в общем, всё понятно…

Автобус за нами приедет к шести вечера. Пока не село солнце, обходим всех, с кем познакомились, прощаемся. Хода сидит на своём рабочем месте никакая – картина «Отчаянье». Сгребаю её в охапку, глажу через два платка, бормочу какие-то неубедительные глупости. Она не плачет – только глаза без искр, тёмно-серые. Пытаюсь всунуть ей сотенную бумажку – стискивает кулачки, мотает головой, не берёт. Что ты будешь делать… С воплем «wait for me, I quickly» лечу в ювелирную лавчонку, выбираю колечко, пулей несусь назад.

- There… This is for you... For memory..**** – Надеваю кольцо, глажу её тоненькие, не по-девичьи сильные пальчики. Мои мужики молча обмениваются рукопожатиями с Зизо. Уходим, не оглядываясь…

Их скайпы всё время «оффлайн». Через, примерно, полгода единым сообщением прорезывается Зизо в скайпе сына: «We are waiting for you, come. Bow Ayrish khanum»*****…

___________________________________

* Вам не нравится, мистер Влад? (англ.)
** Всё хорошо, Зизо. Это я для мадам перевёл фразу. (англ.)
*** Слава богу! (араб.)
**** Вот… Это тебе… На память. (англ.)
*****Мы очень ждём вас, приезжайте. Поклон Айриш-ханум.

Глава 2.
ТАМОЖНЯ UND ALLE ANDEREN

Мы приезжаем тоже, примерно, через полгода опосля скайпового приглашения. «Хорошая бэби» в этот раз предпочитает Черногорию. Точнее, не Черногорию как таковую, а как возможность совместной поездки с одноклассниками. Ну, если совсем точно, из всех однокашников единый для него свет в окошке – рыжая Полина, по которой он тихо страдает третий год подряд. Мой «хорошая бэби» - скорее всего, однолюб, как и его папенька. А девочка того стоит, харизматичная конопатая очаровашка. Ну и что, будем настаивать на Египте? Да ну! Пусть ищет бэби собственный Эдем, в нашем ему тесно уже и пресно. С младшим расстаёмся впервые, что стрёмно. Стареем, наверно. Ну, «дан приказ ему – на Запад, ей – в другую сторону». На Восток, стало быть. На Ближний…

Ближний-то ближний, но жопы после шестичасового перелёта чугунные. Наплевамши на политес, разминаюсь, не отходя от хвоста земляков, жаждущих скорейшего прохождения паспортного контроля. Землякам похрен, зато у местных орлов глаза вылезают на затылок. Зрелище не для слабонервных, я понимаю: пятый номер бюста под нагло-откровенным немецким топом в комплекте с раскачанным плечевым поясом… Зато голова целомудренно украшена белой банданой – не хватало ещё демонстрировать аборигенам предельно короткий блондинистый «ёжик». По мере приближения нашей очереди осанистый таможенник (или пограничник? хрен их разберёт) начинает заметно нервничать. Я ослепительно улыбаюсь – меня прёт от аборигенских погон, украшенных пафосными маршальскими звёздами. Поди местный аналог родного расейского прапора, а понтов-то… мама дорогая! Служивый принимает улыбку на свой счёт и что-то горячо начинает втолковывать Владу, для вящей убедительности тыкая себя пальцем в обручальное кольцо. Поскольку его бэйсик (не иначе, от излишних треволнений) мало походит на английский, супружник недоумевающее обращается ко мне:

- Что он там блеет?
- Он блеет, что у тебя офигенная жена. Но ходить практически голой да с такими сиськами не есть зер гут в Египте. С его персональной точки зрения, подкреплённой сурами Корана, - любезно перетолмачиваю я. Служивый что-то солидарно лопочет, не отрывая, однако, масленого взгляда от предмета моей неприличности.
- Jaw pick up, dear. Tear off the look of my boobs. And do not forget to assure a visa*.

Маршал-прапор торопливо шлёпает печатью в наши паспорта и нервно суёт документы мужу.

- Фен «ахлян ва сахлян», мяхтарум**? – невинно интересуюсь я, кокетливо поправляя бандану.
- Bienvenue, - почему-то по-французски приглашает носитель маршальских звездей. И мы пересекаем эфемерную границу абсолютно классически, «девочки налево, мальчики направо», то есть, я – лечить никотином опухшие за шесть часов уши, мистер Влад, как некурящий примерный гражданин – за получением немудрящего багажа.

В мини-вен грузятся всего пятеро пассажиров: моих лет землячка с дочерью и сыном да мы с супругом. Остальные попутчики рассеиваются по отелям Шарма. Мы едем за тишиной, Юлия с детьми – за посещением Иерусалима. После дебильной январской «революции» мало кому приходит в голову отдыхать в бедуинских ебенях, где еще и не спокойно временами. Едем быстро, в три по местному уже в отеле. Как раз обеденный финиш. Правда, есть не хочется, хочется пить и в душ. Но…

- Мадам… Хануум!! Мииистер!! Доброго день, как рад на мои глаза один раз видеть опять!!
- Нахаарак саиид, джеййид Саид!***– каламбурю я.
- Ханум мемориса май нейм?! – трёхъязыко изумляется ресепшен-менеджер.
- Наам, би ат-табаа.****– подтверждаю я. Забудешь тебя, как же! «Саид, ты как здесь оказался?» «Стреляли…»

Несмотря на возражения – их просто не слышат – нам организуют обед, чуть не под руки волокут в ресторан. Одежда, комфортная в дороге, тут явно неуместна. И если полуголым торсом можно наводить фобос с деймосом на пафосного таможенного павлина, то пляжный вариант за столом…ну, вы понимаете… Даже платок, который в данной ситуации выручил бы нехило, – и тот в чемодане. Влад хмыкает, стаскивает гавайку (под которой предусмотрительно наличествует сетчатая камуфляжная маечка): «Прикройся, Фатима!» Смешно ему, блин. Новый менеджер ресторана, отрекомендовавшийся Али, мазнув по мне скользящим взором, информирует Влада:

- У тебя красивая жена.
- Не, - не соглашается Влад, разламывая булочку. – У меня очень красивая жена, Али.
- Да, очень красивая, - бесстрастно констатирует щекастенький кормилец. – Хорошая жена. Скромная. – И снова умудряется не встретиться со мной глазами, заценивая повязанную по самые брови бандану.
- Скромней не бывает, - издевается супружник, нацеливаясь ложкой в плошечку с сырным супчиком.
- Приятного аппетита, - дипломатично отваливает Али.

Пообедав, вертаемся в Саидовы владения. Вещи уже в номере, куда Добрый менеджер нас и сопровождает. Мне не очень нравится расположение наших апартаментов, хотя всё сверкает, сияет и в комплекте. Видимо, на морде у меня написано разочарование, на что моментально реагирует Саид:

- Айриш-ханум, тут хороший вай-фай для мистер Влад. Можно смотреть другой намбер, если вы хотеть.
- Мэш, Саид, мэш. – Для моего чокнутого хакера наличие вай-фая есть самый главный аргумент. Саид деликатно демонстрирует хорошую работу всех систем отельного жизнеобеспечения, включая телевизор с российскими каналами, холодильник, уже набитый водой и спрайтом, кондишен, сейф, ванную и прочее, желает приятного отдыха и улетучивается, наконец-то.

Пока я смываю дорожную пыль, Влад хозяйственно оккупирует все две розетки для подзарядки своих электронных приблуд.

- Иди мойся, х@якер, - отнюдь не тихо предлагаю я.
- Ханумама, поаккуратнее, плиз! – сынулечкин баритончик из папиного планшетника. По скайпу трендят, значит. А чегой-та «поаккуратнее», а? Подсаживаюсь поближе – в поле зрения, за сыночкиным плечиком, мелькает рыжий хвост. Вон оно что!
- Привет, Полин! Как отдыхается?
- Замечательно отдыхается, здравствуйте. Как доехали?
- А тоже без приключений, ровненько. Обустраиваемся вот. Хочешь, покажу вид с балкона, Поль?
- Хоть бы с сыном поздоровалась, Фатимаааа!
- Что, папенька заложил уже? Когда успел?!
- С потрохами, мамусечка, с потрохами, - покатывается дитятко. – Ты ж без отжига не можешь, скромница ты наша.
- Выпорю, свинёнок!
- А дотянешься?!

Ну, это уж точно, не в бровь. Эдак, за милою беседой, показываю виды номера, виды из номера, в ответ любуюсь черногорскими видами. Всё же устойчивая связь – хорошая штука, дай бог здравия заботливому человеку Саиду.

- Мам, Зизо тут, вы его видели?
- Не, сынуль, мы ж тока-тока прибыли. Сейчас батя из душа выгребет, пойдём местную симку отоваривать и созваниваться.
- Привет от меня передавайте!
- Да уж непременно.
- Ну, до связи, мам? - Вот же ж не терпится окунуться в самостоятельность!
- До связи, сынку! Полина, пока-пока!

Детки отключаются раньше, чем звучит Полькино прощание. Ну, в общем, всё правильно. Растёт малыш. Усами скоро батю догонит, а ростом – так и обогнал за минувший год.

В приотельном магазинчике новые продавцы. Рекомендуемся, интересуемся судьбой прошлогодних приятелей. Пополняем счёт на симке, тут же звоним прежним знакомцам, договариваемся встретиться в Нувэйбе. Влад набирает номер Зизо, приветствует на английском:

- Привет, маэстро! Это Влад.
- Ти приехаль?! Ти на отель? – неожиданно на ломаном русском отзывается Зизо. – О, Алла! И литтл Майкл, да?
- Да, я уже в отеле, - чуть растерянно ответствует супруг. – Ты выучил русский, Зизо?
- Нет выучиль, чуть-чуть научиль. И литтл Майкл на отель, да?
- Литтл Майкл не приехал, тебе привет передавал. Ты можешь говорить с ним по скайпу, - утешает Влад.
- И Айриш-ханум не приехать, как Майкл?
- Айриш приехать, - попугайствует благоверный. – Вот, рядом стоит. Хочешь с ней поговорить? Передаю телефон. – Суёт мне трубку, комментируя ехидно: – Ишь, «ханум»-то с каким придыханием!
- Дурак старый!.. Да нет, малыш, это я не тебе, это мистеру Владу. Здравствуй!
- Айриша, я счастливый, что тебя слышать! Я многа счастливый, если видеть быть сейчас!
- А ты сейчас где, Зизо?
- Я на пляж. Я уже работа финиш, иду на спа-салон.
- Вот и отлично! А мы с Владом пойдём к пляжу – как раз у бассейна и встретимся.
- На бассейн? Я уже иду!

Солнце зацепилось краешком за кромку близкой горной гряды и, как водится в этих краях, резко сгустились сумерки. Зизо, в белой униформе спа-салона, улыбается так, что вокруг бассейна, ей-богу, становится светлее. Сграбастываю его в охапку, чмокаю в щёки и нос. Если рядом муж – такие нежности позволительны. Зизо по очереди целует мои руки и почтительно прикасается губами к плечу. Это – пожелание здоровья.

- Тоже – три раза, как у вас, - смущенно комментирует. Надо же, запомнил… Троекратно обнимаются с Владом. Мальчики-служащие перестают складывать зонтики у бассейна и откровенно пялятся во все глаза. Хорошо хоть, пальцами не тычут. Ах, да… третий сорт, конечно, не брак, но им разрешено лишь ответить на рукопожатие, а не первыми руку протягивать белым господам. Блин, как же задолбали эти их условности, вот прям конкретно задолбали, здесь и сейчас – а мы ведь только приехали… Ну и болт на ваши ментальные засранности! Заключаем Зизо в объятия с обеих сторон и таким манером, тесной троицей, чешем в сторону спа-салона. По обеим сторонам дорожки шорох и треск – это падают в обморок офигевшие садовники…
__________________

*Челюсть подберите, любезный. Оторвите взор от моих сисек. И не забудьте заверить визу. (англ.)
** Где «добро пожаловать», уважаемый? (араб.)
*** Добрый день, хороший Добряк! (араб.)
**** Разумеется, да. (араб.)




Поблагодарили(2): Anik, Домовенок Кузя
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Тигра

Сообщение:
Добавлено: Пт Мар 25, 2022 12:54 pm  

Это вбросы, Оль. Они не зависят от пользователей. Просто постарайся не обращать внимания на нечистую пропагандонскую "деятельность".

И - выздоравливай!! Ишь, болеть она наладилась))) Скоро лето!




Поблагодарили(1): Макуша
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Список Форум любителей морских свинок На страницу 1, 2, 3 ... 72, 73, 74  След.